Александр Кравцов, Иван Баженов

В этой статье нет возможности долго рассказывать о нашем новом глобальном проекте, связанном с историей освоения Аляски русскими предпринимателями. Скажу только, что это будет большой новый зонтичный бренд со своим путешествием, одноименным рестораном, линией товаров и своими кожаными деньгами, похожими на те, что выпускала когда-то Русско-американская торговая компания. Сейчас счастливый период беременности этим проектом. Ниже – текст сибирского брата по бизнес-разуму Вани Баженова:

Русская Америка, по сути дела, – единственная общеизвестная экспансия России на другой континент. Здесь есть ярчайшая исследовательская, приключенческая жила, новые земли, закладка Новоархангельска. Здесь есть яркая морская тематика – первые корабли путешественников, морских промысловиков. Здесь есть много северного этноса – алеуты, эскимосы. Здесь есть территориальные претензии и вооруженные стычки. Здесь много охотников за удачей, дебоширов, несносных спьяну людей, которым кисло в обыденщине. Здесь гонки на собачьих упряжках, капканы, лоси и страшные морозы. Здесь цинга. Здесь есть Интересы Родины. Здесь есть Надежда.

И главное – здесь есть Большая Любовь.

Вряд ли найдется какой-нибудь наш соотечественник, которого бы не тронули слова «Я тебя никогда не забуду… Я тебя никогда не увижу…». Но лишь небольшая часть знает, что Кончита и Николай Резанов – реально существовавшие люди, имевшие самое непосредственное отношение к Русской Америке. Тем более, не многим известно, что она умерла в монастыре, так и не выйдя замуж, а он похоронен в Красноярске, место это отмечено ныне белым мраморным крестом. И совсем немногим известно, что они все-таки встретились – в 2000 году шериф маленького городка привез горсть земли с места погребения Кончиты в Красноярск, положив ее на последнее пристанище Резанова.

Это одна из самых сильных историй о Любви. Почему эта история так резонирует практически с любым полом и возрастом? Мне кажется, потому что там Иные люди, Иные по силе обстоятельства. Сейчас от государственных интересов веет гипероткатами и показательными судами. Тогда же Русская Америка была колонией, сырой и голодной, полной отребья, дурной погоды и минусовых отчетов. Там не было антрацитовых майбэхов. И даже если Резанова влекли туда какие-то преференции от двора – неважно. Сегодняшнему человеку нужно полететь на ржавой дизельной ракете осваивать Сатурн, чтобы ощутить хотя бы часть того, что вероятно испытывали эти люди.

Уникальный пласт истории. Масса будоражащих фактов и историй, например - Русская Америка участвовала в Калифорнийской золотой лихорадке. Или еще - немалый капитал, многократно превысивший доходы от золотодобычи, компания извлекла из торговли … льдом, продав жаркой Калифорнии несколько огромных партий. И что совсем забавно - Российская Империя того времени не имела торговых отношений с Гуанчжоу – закрытым китайским портом. Целая империя – и не имела. А небольшая Русско-Американская Компания с небольшим офисом в Иркутске – имела. И здание это, в котором много бывал Резанов, сохранилось до сих пор.

У меня складывается такое ощущение, что нашим соотечественникам все ковбойско-индейское безусловно близко, но лишь через пару-тройку тонких спаек – Фенимор Купер, Гойко Митич и Золото Маккены. Здесь, на поле Русской Америки, точек пересечения целая гора – это НАША заокеанская колония, НАШИ друзья-индейцы с Юкона-Квихпака, НАША золотая лихорадка, НАШИ гонки на собачьих упряжках. Пускай бывшее, но это все навсегда НАШЕ. Индиана Джонс нервно курит в стороне.

Прикладное применение – от концептуальных линеек товаров до компактных, сбитых ресторанов-колоний «Русская Америка™». И общие принципы, параллельные с колониями - на местах есть партнеры, «аборигены». Но что-то всегда привозится в рундуках – идейные ценности, концептуальные моменты, важные управленческие инструменты. Так же приходится работать в удалении от Большой Земли, учиться не забывать, как варить кофе, и время от времени надевать камзол. В этой теме есть определенная доля агрессии или экспансии, но если смотреть с угла «экономического 9 мая», то сложно благоприобрести, никого особо не потеснив.

По товарам – можно ведь «спартнериться» с правообладателями поэмы Вознесенского «Авось» - там не поэма, а концентрат. Если морские навигационные приборы антикварного вида снабжать биографической справкой и цитатой, что-то вроде: «Судьба России крылата парусами…», «Старые земли – старый сифилис…», «Нас мало, нас адски мало и самое страшное – что мы врозь…». Даже могут быть концептуальные стойки: старое дерево, парусина, кожа, галька. И взять, к примеру, керосиновый примус, огниво, масляный фонарь, лоток для мытья золота, суму из брезента, нож, флягу, одеяло – все эти вещи, помещенные в поле Русской Америки, только выиграют в плане авантюризма, романтики и духа.

Все более курчаво расцветают в плане кухни рестораны – подачи блюд и концептуального сопровождения. Легко аккредитована вся северная кухня, вся дичь, дикоросы и подчеркнута брутальность сервировки. Здесь могут быть «вписаны» и дикий виски с торфяным послевкусием и наделавшая шуму водка «Аляска» с ароматом копченого лосося. Соления, копчения, (моржатина?!), вяленное и настоянное – все в дело, все в кассу.

Одним словом, надо капитализировать этот феномен. И заодно посеять его семена в мятущиеся души современников.

А то кали-юга не за горами.